Писатель, журналист, путешественник, участник СВО и ныне военкор Григорий Кубатьян побывал в Казани и рассказал «Татар-информу», что переживают бойцы на передовой, предположил, каким может быть мир между Россией и Украиной, а также вспомнил истории с фронта.
«Воевать больше не могу, но помогаю словом»
Писатель, путешественник, участник СВО и военкор Григорий Кубатьян рассказал «Татар-информу», что мечтал о карьере чиновника и стремился к ней с самого начала.
Однако судьба распорядилась иначе – он стал путешественником. Григорий занялся журналистикой, фотографией, а также написанием книг и путеводителей.Он испытывал себя в самых разных ролях: мыл золото в Монголии, изучал ушу в монастыре Шаолинь, снимался в индийских фильмах, собирал авокадо в Перу, работал матросом на Панамском канале и даже ухаживал за страусами в Аргентине. В 2022 году Григорий Кубатьян понял, что пришло время встать на защиту Родины в борьбе с украинскими неонацистами и стал добровольцем в батальоне «Ахмат».
Потом он получил ранение и попал в госпиталь, где стал писать свои воспоминания о фронте. Тогда же он начал писать о проблемах или сложных ситуациях товарищей, которые лежали с ним в палате. Сейчас Григорий пишет о России, с периодичностью бывает на фронте как военный корреспондент и пишет на тему СВО.
«В палате госпиталя я писал о воспоминаниях с фронта, но рядом со мной были ребята с различными проблемами в жизни. Я начал писать о них, а с ними связывались и помогали. Тогда я осознал, что могу помогать словом. Я написал уже одну книгу на патриотическую тему, до этого писал только о путешествиях. Я объездил весь мир, но я понимаю, что мой мир здесь – в нашей стране.
Я поменял вектор интересов на более важный: подписал контракт, пошел добровольцем в ‘’Ахмат’’. Надеялся, что провоюю весь трехмесячный контракт, но провоевал всего месяц. Потом попал в госпиталь, там писал воспоминания о том, что видел», – рассказал Григорий Кубатьян.Он отметил важность темы спецоперации и рассказал о том, что социальная журналистика может помогать людям.
«Я лежал и писал заметки, они начали набирать большое количество просмотров. Телеграм на тот момент я только завел. Людям было это нужно и интересно, они хотели узнать, как все обстоит на передовой. Я не драматизировал и не приукрашивал. У ребят в палате были свои проблемы, я старался писать и про них тоже. Их вопросы начинали решаться – для меня это было удивительно. Я не писал раньше на социальную тематику, но увидел, что своим словом могу кому-то помочь: находились потерянные деньги, с людьми связывались. Тогда я убедился, что делаю, то, что нужно», – рассказал Кубатьян.
Григорий Кубатьян считает, что те, кто ищут информацию про СВО, могут увидеть много проблем и негативных вещей.
«Надо понимать, что есть негатив подготовленный, который распространяют наши враги. А есть негатив, который нужно чинить, ремонтировать, исправлять. Наша цель – улучшать ситуацию. Есть много способов и журналистских жанров для этого», – заявил Кубатьян.
Он рассказал, что несколько дней назад вернулся из очередной командировки.
«Я общаюсь с ребятами, героями. Военная ситуация сложная – раскрывает в людях разные вещи. Иногда война показывает, какие люди на самом деле. Глубинная сущность проявляется сразу. Я вижу очень много случаев, когда в человеке раскрываются невероятные качества: сострадание, мужество, героизм. Не только в крупном тренированном бойце, но и в хрупкой девушке. Это и есть трепещущая тема про героев», – дополнил он.
«Когда я воевал в 2022 году, основную угрозу несла артиллерия, сейчас – дроны. Они также не дают приблизиться»
Фото: © Владмри Васильев / «татар-информ»
«Не все бойцы успевают стать героями»
Какие мысли посещают при получении ранения на поле боя?
Дело в том, что на СВО не все бойцы успевают по-настоящему стать героями. Многих ранят слишком рано. Скорость боевых действий и разрушительность оружия колоссальные. Ты только попадаешь на поле боя и там страшный замес. На передовой используется много оружия, которое еще недавно было запрещено. Это и «лепестки» отрывающие ступни, осколочное кассетное оружие, запрещенное конвенциями. Иногда не успеваешь на поле боя добежать до противника, увидеть его. Он далеко, а тебя бьют здесь.
Когда я воевал в 2022 году, основную угрозу несла артиллерия, сейчас – дроны. Они также не дают приблизиться. Артиллерия слепа, а дрон точно знает, где ты. Что чувствуешь, когда ранен? Есть разочарование, что не смог выполнить задачу, ты проиграл на этом этапе. Чувство вины присутствует. Ты не виноват, снаряд – он слеп, но чувство вины есть. Не окопался правильно, не укрылся, появляется чувство, что мог сделать больше.
Когда осколок пробивает тебя насквозь, хлещет кровь, это больно. Если ранение легкое, то можно самому перебинтоваться. Если ранение более тяжелое, а вы уже далеко зашли, бывает, что кто-то может тебя вытащить, а бывают моменты, когда нет рядом человека. А хватит ли сил добраться до эвакуации несколько километров? У меня было сквозное ранение в бедро, кровь текла, и надо было выбираться как можно быстрее, чтобы не умереть. Мне повезло, что у разведчика, который встретился по пути, было сильнодействующее обезболивающее. И вот на нем я дошел до точки эвакуации. Когда меня довезли, я уже не мог говорить, еще бы час или два, и я бы погиб.
Сталкивались ли вы с историями спасения других бойцов, похожими на вашу?
После госпиталя в своей части я встретил парня. Он тоже получил ранение в ногу, а его группа отошла. За ним хотели вернуться и забрать, но не смогли. Начался танковый бой. Этот парень начал выползать и уполз куда-то, где его не смогли найти. Он заблудился, полз к своим, ориентируясь по солнцу. Раненый, без еды и воды, он полз неделю на рассвете и на закате, когда дроном с тепловизором его было заметить тяжелее всего. Как он выжил? Он снимал вязаную шапку, водил ею по траве с росой и во эту влагу выжимал и пил.
В какой-то момент он услышал русскую речь, но все равно испугался. Потому что и противник говорит по-русски, вот в чем парадокс. В итоге поняли, что он свой и повезли его в госпиталь. Там врачи сказали: «Еще день и ты бы погиб, парень».
«Если ранение более тяжелое, а вы уже далеко зашли, бывает, что кто-то может тебя вытащить, а бывают моменты когда нет рядом человека»
Фото: © Владмри Васильев / «татар-информ»
«Наверху танки, стрельба, взрывы, а они в подвале осетра едят, вином запивая»
Какая история из зоны СВО вам запомнилась сильнее всего?
Когда освобождали Мариуполь, бои шли на окраине города рядом с заводом где сидели азовцы*, там же находилось небольшое рыбное хозяйство. Там фермер разводил осетров, их он мальками купил еще в 2014 году. За 8 лет эти мальки выросли. Они растут медленно, но стоят очень дорого. Первый осетр уже готов был дать потомство, чтобы это произошло в неволе, рыбу нужно уколоть. Искусственно вызываются так называемые роды.
Можно продать черную икру или получить еще больше мальков. Он уколол осетра и в день, когда рыба должна была дать потомство, начался штурм Мариуполя. На ферму начали сбегаться жители всего поселка и прятаться там, потому что у этого мужчины есть большой подземный гараж, вот это хозяйство. Всего там 20-30 человек. Вокруг начинается бой. Летят наши самолеты, бегают азовцы*, стрельба.
Из еды на ферме только осетры, а уколотая рыба не может родить, так как отключили электричество и условия уже неподходящие. Приходится убить восьмилетнего осетра, его закалывают, готовят и едят. К слову, у владельца рыбного хозяйства еще было свое винное хозяйство и в погребе было его вино. Они пьют вино, едят осетра с черной икрой, а наверху идут бои, ну, не абсурд ли? Наверху танки, гранаты взрываются. И страшно, и смешно – на войне много таких историй, зачастую абсурдных.
Люди выжили, часть осетров тоже. Когда наша армия зашла в Мариуполь этих осетров не стали трогать. Ферму использовали забавным образом. На нее приходили бойцы, которые участвовали в городских боях – они садились, словно у ручья и смотрели на рыб, психологически разгружались. Бойцы восстановились, рыба не пострадала, хозяйство сейчас работает, я там был и все это видел.
«Если заключить мгновенный мир, они окопаются снова и воевать потом будет тяжелее. Где гарантии, что они не воспользуются передышкой?»
Фото: © Рамль Гали / «Татар-информ»
«Мир должен быть в первую очередь надежным, чтобы Украина не представляла угрозы»
В последнее время в СМИ все чаще начинают появляться новости о необходимости переговоров между Россией и Украиной, в том числе о возможном скором окончании СВО. Как вы считаете нашей стране нужен быстрый мир или качественный?
На этот вопрос можно получить множество ответов, если говорить от лица бойца в окопе, которому хочется домой из-за усталости. В какой-то момент это взаимоистребление должно закончиться и хотелось бы побыстрее. Каждый день войны – это смерти и трагедии. Проблема в том, что если мир будет скороспелым и мы замрем на линии, на которой стоим сейчас, то мы не достигнем поставленных целей.
Какие это были цели? Ликвидация угроз. Почему мы в это ввязались? Была угроза в том, что Украина станет частью НАТО, и их базы вплотную подойдут к нашим границам. Украина – это не какая-то узенькая полоска Прибалтики, а огромная территория. Более того, с конца 80-х – 90-х годов эту территорию начали накачивать ненавистью к России и русским. Чтобы использовать Украину как инструмент и таран для нанесения ущерба России. И какой-то ущерб, ценой своего суверенитета, экономики и граждан, она нанесла.
Если заключить мир сейчас, что мы получим? Нам нужны гарантии безопасности. Перед началом СВО Зеленский заявлял, что хочет, чтобы у Украины было ядерное оружие. Разве мы можем это допустить? Чтобы у нацистского государства у наших границ было такое оружие.
Какие в этом случае могут быть гарантии? Слово Зеленского или кого-то вместо него ничего не стоит. Слово американцев тоже стоит немного. Сегодня у нас с ними мир, а завтра они захотят включить в состав Гренландию, Канаду, Австралию и так далее.
Гарантия – это отсутствие физической возможности на нас напасть, это сокращение армии, ее роспуск. Если Украина поменяет свой антироссийский вектор на нейтральный, даже не на дружественный. Ненависть – это смысл их жизни сейчас, это культ самопожертвования сейчас. Украина ведет себя, как камикадзе. Такое государство рядом с нашими границами нам не нужно. Мы не хотим гибели Украины, пусть живут как хотят, не представляя для нас опасности.
Даст ли нам что-то корейский сценарий?
Думаю, что нет. В любой момент, может начаться новая угроза от Украины. Мы три года ломали оборонительные укрепления, которые они строили 8 лет. Это Марьинка, Авдеевка, Торецк и прочее. Мы это доломали за три года, большими усилиями. Если заключить мгновенный мир, они окопаются снова и воевать потом будет тяжелее. Где гарантии, что они не воспользуются передышкой? Нынешняя украинская власть – это военные преступники, им нельзя верить, они могут только продолжать войну.
* Запрещенная экстремистская организация в Российской Федерации
Читайте нас:
Дзен - https://dzen.ru/tatar-inform.ru
ВК - https://vk.com/tatarinform
Телеграм - https://t.me/iatatarinform
Свежие комментарии